(К ВОПРОСУ О ЛЕКСИКОНЕ ТЕКСТОВ ВЫСОЦКОГО)

 

Творчество Высоцкого я делю на «актерские» и «личные» песни. В «личных» песнях все понятно: ВВ пел от себя и про себя. Он в них даже слова менял, исходя из своего состояния на тот момент, которое тоже менялось (и ничего в этом нет зазорного, как бы ему не ставили в упрек разницу между «И мне не жаль распятого…» и «Вот только жаль распятого…»). В «актерских» песнях Высоцкий отыгрывал пьесы и придуманных им же персонажей. И тут есть одна интересная штука: песни ВВ ценят в огромной степени за их «достоверность», за «выстраданность» и «аутентичность» его персонажей. Как сказала одна девочка: «Я его люблю, потому что он не врал». Но дело в том, что в своей речи его персонажи сами по себе весьма малодостоверны! Ни хулиганы, ни шоферы, ни солдаты, ни пираты, ни спортсмены, ни студенты не разговаривают в реальной жизни так, как они разговаривают в песнях ВВ! Можно ли представить себе персонажей произносящих следующие реплики:

 

Хулиган: «В воскресенье отдыхать — вот мой девиз!»

Шофер: «А он зубами танец с саблями стучит»

Солдат: «Зачем стучимся в райские ворота костяшками по кованым скобам?»

Спортсмен: «Ох, приходится до дна ее испить! Чашу с ядом вместо кубка я беру»

Студент: «Тропы еще в антимир не протоптаны, но как на фронте держись ты!»

Рабочий: «До свиданья, цех кузнечный, аж до гвоздика родной»

Пират: «Бросайте за борт все что пахнет кровью! Поверьте, что цена невысока!»

 

С пиратами вообще все просто: (1) они занимали большое место в советской авторской песне, (2) никто из авторов, само собой, с пиратами знаком не был, помимо Стивенсона и Сабатини, (3) пиратство стало символом свободы и романтики, (4) говорили и вели пираты себя в песнях как благородные самураи, а (5) как ведут себя пираты на самом деле можно видеть на примере Сомали и триста лет назад вели себя также. Но не в этом дело. Все эти персонажи абсолютно недостоверны в своей речи. Именно поэтому «блатные» песни Высоцкого можно сразу отличить от всех остальных песен этого жанра. Часто, посредине в общем-то достоверного текста, вылезают словечки и выражения, которые персонаж песни произнести не мог — слова самого автора.

 

Мне кажется, ВВ мог это делать осознанно. Он был выходцем Таганского театра, исповедовавшего философию Брехта и его «принцип отчуждения». Т.е. не «отождествления» актера с персонажем, как у Станиславского, а «отчуждения», в котором (насколько я понимаю теорию Брехта, не будучи ни в коей мере театральным критиком) актер концентрируется на эмоциях персонажа, а не на его истории и достоверности. Достоверными должны быть эмоции, а не персонаж.

 

ВВ в песнях довел до совершенства философию Брехта. Именно поэтому персонажам у ВВ верили тогда и верят сейчас. Эмоции всех этих пиратов и спортсменов — совершенно правдивые, и неважно, насколько правдиво они разговаривают. Тут важно именно «что», а не «как». Да и они не сводятся только к эмоциям этих персонажей. Большую часть этих эмоций можно примерить на себя, не будучи ни пиратом, ни спортсменом. Как пел сам ВВ устами своего персонажа (что характерно): «Да это про меня! Про нас про всех, какие к черту волки!» Вовлекая всех без исключения своих персонажей в какой-нибудь конфликт и заставляя их всех испытывать сильные эмоции, ВВ вовлекает и всех нас. Этим эмоциям веришь настолько безоговорочно, что забываешь обо всем на свете. В этом — гений Высоцкого.

 

Есть здесь, конечно, и исключения. Например в некоторых шуточных песнях, таких как «Письмо на Сельхозвыставку» и «Письмо с Выставки», особых текстовых неувязкок я не замечаю. Но возможно это потому что обе эти песни — «текстовая неувязка», так как оба персонажа стараются казаться тем, чем они не являются («кто создаст уют?» и «потому ты есть темнота некультурная»). Это уже получается актер, играющий актера.

 

Как у Любимова в спектаклях были позволительны хоры и реплики со стороны, так и ВВ вставлял в свои песни «чуждые» моменты — для лучшего раскрытия содержания и выходил из образа — для лучшего раскрытия образа. Пусть солдат, оплакивая павшего друга, не скажет: «Нынче вырвалась, будто из плена весна». Эта фраза отражает весь стресс ситуации, в которой находится герой. А в исполнении ВВ этот текст (как и все другие) усиливался стократно, причем пел он эту песню очень сдержанно. Что совершенно правильно: любая излишняя эмоция при исполнении «Он не Вернулся из Боя» сделала бы ее сентиментальной. ВВ не вживался в персонажа, как это требовал Станиславский, он просто усиливал эмоции этого персонажа, пусть даже за счет абстрагирования (отчуждения) от самого персонажа и его лексикона. И даже не столь важно делал ли он это сознательно или нет (в конце концов в Таганку он попал через три года после того как начал писать песни). Но воплощение брехтовской философии в творчестве Высоцкого, на мой взгляд, налицо.